В конце 57 года святой Павел пишет послание к христианам, жившим в Коринфе. Апостол знал, что в этой общине некоторые не знали его, другие же позволили себе увлечься сплетнями, порочащими его, и поэтому в значительной части своего текста он излагает черты, которыми должен обладать носитель Евангелия Иисуса. Мы также знаем, что по той же причине он обещал вскоре вновь посетить их, но так и не смог этого сделать. В таком контексте мы находим одну из самых красивых фраз в его сочинениях. Павел задается риторическим вопросом, нужно ли ему отправить рекомендательное письмо, чтобы община лучше узнала его, чтобы он мог вновь обрести ценность в их глазах. И, полный веры в Божье действие в людях, он отвечает, что его настоящее рекомендательное письмо – это сердце каждого из коринфских христиан; утверждает, что Сам Святой Дух пишет его в их душах, пользуясь тем, что он передал им: «Вы показываете собою, что вы — письмо Христово» (2 Кор 3,3).
Как мы становимся этим «письмом Христовым»? Как поступает Бог, чтобы постепенно преобразить нас? «Мы же все, открытым лицом, как в зеркале, взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ от славы в славу, как от Господня Духа» (2 Кор 3,18). Эти слова святого Павла раскрывают метод работы Святого Духа в нас. Речь о том, чтобы со временем, постепенно уподобляться во славе Христу: такова динамика, свойственная духовной жизни.
Желать того же, что и Иисус
Вполне понятно, что одной из самых больших забот Иисуса было то, чтобы молитва, как привилегированное средство взращивания наших отношений с Богом, не оставалась изолированным элементом среди других задач, не обладающим достаточной силой, чтобы изменить жизнь. Поэтому Христос, настаивая на необходимости соединять молитву с преобразованием своей жизни, говорит в Нагорной проповеди: «Не всякий, говорящий Мне: "Господи! Господи!", войдёт в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного. Многие скажут Мне в тот день: "Господи! Господи! не от Твоего ли имени мы пророчествовали? и не Твоим ли именем бесов изгоняли? и не Твоим ли именем многие чудеса творили?". И тогда объявлю им: "Я никогда не знал вас (...)"». Это сильные слова. Недостаточно просто следовать за Ним или даже совершать великие дела во имя Иисуса. Требуется нечто гораздо более глубокое: научиться приспосабливать себя к Божьей воле.
Нам сложно понять эти слова нашего Господа. Если молитва – это способ и выражение дружеских отношений, то она должна отвечать характеристикам, присущим дружеской любви. Друзьям, как напоминают нам классики, свойственно стремиться кidem velle, idem nolle, к тому, чтобы хотеть одного и того же, и отвергать одно и то же. Молитва меняет нашу жизнь, потому что она приводит нас к синхронизации желаний нашего сердца со Христом, заставляет трепетать Его стремлением к душам, жаждать угодить нашему Небесному Отцу. Если бы это было не так, если бы наша молитва не вела нас к тому славному уподоблению, о котором говорил святой Павел, она, хоть мы бы этого и не осознавали, могла бы превратиться в нечто похожее на терапию самопомощи, целью которой было бы поддерживать спокойствие нашего духа или обеспечивать нам пространство для уединения. В этом случае, хотя речь шла бы о целях, которые могли бы быть положительными, молитва не исполняла бы свою главную функцию: служить средством построения подлинно дружеских отношений со Христом, призванным преобразить жизнь.
Это важное учение Иисуса даёт нам подсказку, позволяющую пересмотреть положение, которое занимает наша молитва. Критериями молитвы больше не будут ни ощущения, ни духовный вкус, ощущаемый во время молитвы; ни количество целей, которые мы можем себе поставить, ни даже степень концентрации, которую мы достигаем. Вместо этого молитва может рассматриваться в свете степени преображения, которое она привносит в нашу жизнь, в свете постепенного преодоления несоответствий, возникающих между тем, во что мы верим, и тем, как мы в итоге живём.
Отождествление, которое происходит со временем
Сам святой Павел, получивший благодать встречи с воскресшим Иисусом по дороге в Дамаск, в других текстах показывает, что первые христиане очень хорошо понимали, что цель молитвы – отождествление со Христом. Так, он увещевал христиан в Филиппах иметь «те же чувствования, какие и во Христе Иисусе…» (Флп 2,5), а обращаясь к коринфянам, просто заявлял, что «мы имеем ум Христов» (1 Кор 2,16). Иметь те же чувства и тот же ум, что и Сын Божий, – это то, чего нельзя достичь лишь в результате личных усилий или использования каких-либо методов обучения. Это, разумеется, следствие собственной борьбы за то, чтобы делать добро так, как делал его Иисус, но в рамках общинного опыта, свойственного дружеской любви. Так, с помощью благодати, мы открываемся для уподобления тому, что свойственно Христу.
В той мере, в какой отождествление со Христом, – плод молитвы, – является следствием дружеских отношений, оно происходит постепенно и требует времени. Поэтому святой Хосемария напоминал, что Бог ведёт души как бы по наклонной плоскости, понемногу работая внутри них и давая им желание и силы с каждым разом всё лучше соответствовать Его любви: «В этом турнире любви наши падения, даже очень тяжёлые, не должны огорчать нас, если мы приближаемся к Богу в Таинстве покаяния с сокрушенным сердцем и желанием исправить свою жизнь. Христианин не маньяк, не допускающий ни малейшего пятна на своём послужном списке. Иисус Христос, наш Господь, был растроган не только невинностью и верностью апостола Иоанна, но также и покаянием Петра после его падения. Иисус знает наши слабости и привлекает нас к Себе, прося упорствовать в наших усилиях день за днём, чтобы подняться ещё немножко»[1]. Осознание того, что наши собственные слабости, – даже те, которые унижают нас больше всего, – не являются непреодолимым препятствием для нашей любви к Богу и для нашего пути к полному отождествлению себя с Ним, наполняет нас надеждой. Но также и изумлением: как это возможно, что истинен тот возглас (вновь исходящий от святого Павла), который уверяет нас, что ничто «не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем» (Рим 8,39)?
Ответ, который только молитва позволяет нам полностью воспринять, кроется в первенстве Божьей инициативы: Бог первый ищет и привлекает нас. Апостол Иоанн уже в последние годы своей жизни с чувством вспоминал об этом: «В том любовь, что не мы возлюбили Бога, но Он возлюбил нас и послал Сына Своего в умилостивление за грехи наши» (1 Ин 4,10). Таким образом, молиться значит осознавать, что мы в добрых руках и что наша всегда несовершенная любовь лишь ответ на любовь Бога, Который предшествует нам, сопровождает нас и следует за нами. Созерцание этой любви – величайший стимул для движения по наклонной плоскости глубокого отождествления с Иисусом Христом.
Чтобы всегда возрастать в любви
Обычно в христианской жизни ход времени соединен с личностным ростом. Поэтому ответ на Божью любовь, которую мы жаждем в молитве, обычно проявляется в желании стать лучше, в твёрдом стремлении удалить от себя всё, что отделяет нас от Христа. Поэтому, возможно, довольно часто нас учат молиться молитвой исследования, прося о свете, чтобы определить то, что не соответствует нашему положению как детей Божьих. Мы научились формулировать конкретные намерения, чтобы, всегда рассчитывая на помощь Божьей благодати, стремиться угодить Господу, преодолевая те аспекты нашей жизни, которые хоть немного отдаляют нас от Него.
Мы хорошо знаем, что это исследование и эти намерения – не попытка победить всё своими силами, а истинно человеческий способ любить, ведь тот, кто любит, хочет угодить любимому человеку во всём, стремится достичь наилучшей версии себя. Зная, что Бог любит нас такими, какие мы есть, мы хотим любить Его так, как Он того заслуживает. Вот почему мы стремимся со здоровым напряжением бороться каждый день понемногу. Мы не хотим поддаваться искушению (а это очень просто!) оправдывать свои слабости, забывая о том, что Своей смертью и воскресением Христос обрёл для нас благодать, достаточную для победы над нашими грехами[2].
Когда святой Хосемария был молодым священником, многие епископы просили его проповедовать во время реколлекций или духовных упражнений. Тогда некоторые обвиняли его в том, что он проповедует «упражнения жизни, а не смерти»[3]. Они привыкли в эти дни размышлять в основном о вечной судьбе каждого человека, и были удивлены тем, что святой Хосемария также очень подробно говорил о том, как последовательно жить своим призванием. В этом проявляется важная особенность миссии Opus Dei: учить материализовывать духовную жизнь, избегая того, чтобы молитва была независимым и изолированным измерением в жизни людей; или, как говорит святой Хосемария, «избегать соблазна двойной жизни, распространённого и тогда, и теперь: по одну сторону – жизнь внутренняя, связь с Богом, по другую, совсем отдельно – профессиональная, социальная, семейная, где толпятся и кишат мелкие земные дела»[4].
Даже если во время молитвы мы не всегда ощущаем Божью любовь (хотя иногда это и происходит), в действительности она всегда присутствует там и действует. Если к этой любви мы добавим борьбу в том, на что указывает нам Господь, наша жизнь, наши мысли, наши желания, наши намерения, наши поступки будут постепенно преображаться. Мы станем для других Христом, Который проходит рядом, ipse Christus (лат.: Самим Христом).
Любить Его в ближнем
Однажды законник спросил Иисуса: «Учитель! какая наибольшая заповедь в законе?» Мы хорошо помним Его ответ: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душою твоею и всем разумением твоим» – сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: «возлюби ближнего твоего, как самого себя»; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки» (Мф 22,36-40). Так, несколькими словами Иисус навсегда разъяснил связь между любовью к Богу и любовью к ближнему. И на этом учении Господь настаивал до Своих последних минут перед окончательным вознесением на небо. Даже когда уже воскресший Иисус встречает Петра на берегу Галилейского моря, Он отвечает на обещания любви первого Папы неизменным: «Паси овец Моих» (ср. Ин 21,15-17).
Сам Иисус объясняет конечную причину объединения обеих заповедей, а следовательно и необходимость учиться любить Его в ближних, в сильном описании Судного дня. В нём Он показывает, что причина кроется в глубоком союзе, который Он установил с каждым человеком: «Ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня» (Мф 25,35). В самом деле, как учит Второй Ватиканский собор, «Сын Божий, через Своё воплощение некоторым образом соединился с каждым человеком»[5]. Невозможно любить Его, не любя также ближнего, не научившись любить Его и в ближнем.
Молитва, когда она подлинная, побуждает нас заботиться о других: о самых близких нам, и о тех, кто больше всего страдает. Она ведёт нас к пониманию того, как жить со всеми людьми и давать прибежище в нашем сердце и тем, кто думает иначе, чем мы, всегда стремиться к их благу, часто совершая акты служения. В ней мы находим силу прощать и свет, чтобы любить всех с каждым разом сильнее и конкретнее, выходя за пределы своего эгоизма и комфорта, не боясь усложнить свою жизнь святостью. Как напоминает нам папа Франциск, «наилучший способ выяснить, является ли подлинным наш молитвенный путь – посмотреть, в какой мере наша жизнь преображается в свете милосердия»[6]. Обретение сострадательного и милосердного сердца, подобного сердцу Иисуса, – совершенному образу сердца Отца, – это высший плод нашей молитвенной жизни, верный знак нашего отождествления со Христом.
Фото: Ava Sol, опубликовано на сайте Unsplash
[1] Святой Хосемария, Христос проходит рядом, п. 75.
[2] Ср. святой Иоанн Павел II, Энц. Veritatis splendor, пп. 102-103.
[3] Ср. Андрес Васкес де Прада, Основатель Opus Dei, том 2, стр. 675-680.
[4] Святой Хосемария, Беседы с отцом Хосемария Эскрива, п. 114.
[5] II Ват. Собор, Пастырская Конст. Gaudium et spes, п. 22.
[6] Франциск, Ап. увещ. Gaudete et exsultate, п. 105.